«Интеллектуальное кино» – термин, который ввёл С. Эйзенштейн в 1928 в период работы над фильмом «Октябрь». Теория «Интеллектуального кино» возникла в результате стремления режиссёра найти средства кинематографической образности, способные непосредственно выразить идеи революции. Что он и попытался осуществить в своём фильме без главных героев.
В статье «Перспективы» (1929) Эйзенштейн делает попытку синтезировать «язык логики» и «язык образов». Исследуя природу иероглифической письменности в статье «За кадром» (1929), он обосновывает положение о «кадре-иероглифе», о ячейке «интеллектуального монтажа».
Режиссёр приходит к выводу, что соединение двух кадров-изображений есть появление чего-то нового, имеющего некую идейную ценность. Эйзенштейн считал, что «интеллектуальное кино» даёт возможность раскрывать самые различные понятия.
Развивая таким образом свои идеи, он стремится усилить познавательные функции кино, вмешательство искусства в жизнь, его роль в перестройке сознания народных масс, привлечении их к изучению революционной теории. Однако при создании этой теории Эйзенштейн неверно определял соотношение между абстрактной идеей и конкретным образом в искусстве. Ограничивая сюжет «системой понятий», отказываясь от сложного, психологически разработанного образа человека, он сужает возможности киноискусства.
Всё глубже осознавая диалектическое единство логического и эмоционального, общего и частного, Эйзенштейн в середине 30-х гг. отказался от крайностей теории «Интеллектуального кино», указывая вместе с тем на некоторые жизнеспособные её элементы. Исходя из них в период работы над сценарием «Американская трагедия» (1930, по Т. Драйзеру), он открыл принцип «внутреннего монолога», направленного на углублённое раскрытие психологического облика героя.
Глубокий и всесторонний анализ теории дан Эйзенштейном в «Автобиографических записках» (1946) и различных статьях 20-40гг.
